Ночь темна, не видно даже звезд - все затянули сероватые мрачные тучи, но неполная луна тускло пробивается сквозь них. Самая пора, чтобы выбраться из своей скромной мастерской. Дроссель неспешно натянул белоснежные перчатки, нацепил на голову свой любимый цилиндр с перьями. Его ждала сегодня очередная жертва. На этот раз девочка нашла кольцо совершенно случайно - она лишь прошла возле того места раньше, чем нужная жертва. Дроссель по своей неосторожности упустил ее, но теперь решил, что все же кольцо само действительно выбрала эту девчонку, поэтому он нанесет ей личный визит. Кукольник вышел из своего магазинчика, не особо беспокоясь о том, чтобы одеть пальто. Падал снег, очень медленно крупными хлопьями. Зима в Англии только начиналась. Подняв голову, Дроссель увидел в небе свою любимицу-луну в дымке облаков, и словно из ниоткуда падал снег. Дроссель зажмурился, когда одна крупная снежинка приземлилась прямо ему на нос. Он задумчиво скосил глаза на нос, мотнул головой и пошел дальше. Кольцо шептало ему, куда нужно идти. На улочках в такое позднее время было совсем мало народа, редкие экипажи проезжали по мостовой, вдали блестел циферблат Биг-Бена. Тихо и приятно, Дроссель неторопливо приближался к нужному дому. Госпожа будет довольна, когда я покажу ей свою армию марионеток. Может, стоит подобрать материал попрочнее? Как насчет стали? Нужно как-нибудь поэкспериментировать.  На мощеные булыжниками улицы уже нападал тонкий слой снега, закрывающий лишь часть камней. Легкий ветерок сдувал снежок на другое место, словно это был всего лишь пух. Каблуки кукольника стучали по камням, эхо гулко отражалось от стен. Часы пробили полночь.
- Что ж, я довольно нагулялся, пришла пора.... Моя милая леди. - Кейнс со скрипом склонил голову на бок и резко свернул направо в переулок. Немного попетляв между домами, он вышел к старенькому домишке, такому ветхому, что можно было просто удивляться, как снег не попадает внутрь через дырявую крышу. Внутри было подозрительно тихо, однако, Дроссель знал наверняка, что девчонка там. Выманить ее, позвав, или зайти лично? Кейнсу показалось, что внутри кто-то подозрительно шумит. Что еще такое? Кукольник раздраженно дернулся и приблизился ко входной двери.

Входная дверь оказалась не запертой и открылась со крипом от легкого прикосновения. Дроссель раздраженно повел плечами, задирая голову вверх - он чувствовал, что кольцо вместе с девчонкой на втором этаже. Дом изнутри выглядел совсем старым, повсюду беспорядок, многие доски в полу сломаны, лестница - с шатающимися перилами, из мебели практически ничего нет. И все это погружено во мрак, ни единой свечи. Кейнс сделал пару шагов по скрипучей лестнице, осматриваясь кругом. М-да, вот это захолустье. Поднявшись на второй этаж, кукольник заметил тусклый свет из-за притворенной двери в самом конце коридора. Сощурив глаза, он пошел на свет свечи, прислушиваясь к ночным шорохам. Какой-то дом этот тихий, пусть даже, если все спят. Кейнс подумал, что все же стоило позвать девчонку, чтобы та сама пришла, но теперь уж он ее лично заберет.
- Ты услышь мой зов в ночи, зов в ночи, зов в ночи. Ты услышь мой зов в ночи, моя милая леди. - в предвкушении тихо пропел Дроссель.
Скоро, очень скоро он вновь займется своим любимым делом - изготовлением куклы. Если же девчонка окажется дурна собой, он сделает из нее красивую куклу. Все его марионетки могли удостоиться звания самых прекрасных творений, чем он очень гордился. Пусть красота эта была ненатуральная, неживая. Кейнс дошел до двери и остановился. Кукольник резко выставил руку вперед, открывая ее с жутким скрипом. Девочка уже проснулась и тревожно смотрела, как из черного проема возникает странная фигура. Кейнс насмешливо склонился, вцепившись в нее взглядом.
- Позову я вас с собой, вас с собой, вас с собой. Позову я вас с собой, моя милая леди! - кукольник сделал пару шагов вперед, протягивая к девочке свою руку.
Ее взгляд остекленел, она находилась под чарами Дросселя. Самые сладкие ощущения, это когда она находится в твоей власти. Решив, что стоит поторопить ее, он выпустил свои нити марионетки, привязав их к рукам и ногам своей жертвы. Она бессознательно махнула руками, после чего встала со своего места в согнутом состоянии, словно у нее разыгрался радикулит. Пренебрежительно махнув рукой, Дроссель заставил ее выпрямиться и вытянуть вперед правую руку.
- Как печально, и тебя это кольцо тоже не выбрало хозяйкой. Пошли со мной... - кукольник безэмоционально окинул взглядом тело женщины на кровати, а потом вновь перевел взгляд на большой палец девочки, на котором блестел бриллиант.
Внезапно ему-то что не понравилось, он застыл, пытаясь прислушаться к своим чувствам. Девчонка все так же безвольно висела на его нитях, ожидая приказа своего кукловода. Сейчас он взмахнет рукой, приказывая ей пошевелиться....

Отредактировано Drossel Keins (2011-01-17 20:20:01)

Дроссель резко повернул голову на 180 градусов, смотря, что творится у него за спиной. Из тени прошмыгнуло мерзкое создание, которых он не любил до ужаса. Крыса. Толстая и с облезлым хвостом, она явно искала, чем здесь поживиться. Больше здесь делать было нечего, поэтому Дроссель не стал обращать дальнейшее внимание на крысу, вернул голову в привычное положение, и, едва собирался сделать шаг, как его остановил чей-то голос.
- Что здесь происходит? Кто вы такой? - решительный и довольно прохладный голос.
Кукольник уловил в нем командирские нотки, поэтому остановился, с интересом повернув голову к обладателю голоса. Высокий мужчина в строгом костюме, в руках явно очень опасное оружие, холодно поблескивало своими лезвиями. Именно эти лезвия только что перерезали его нити. Отступив на шаг назад, Кейнс изумленно осмотрел свои руки, а потом самого незнакомца. С кукольником еще такого не случалось, чтобы его нити кто-то срезал.
- Надо же... у нас новый игрок возник. - Дроссель печально изогнул брови, наклоняя голову на бок. - Она - моя марионетка, не советую вам мешать нам, эта девочка - на ней знак, мое кольцо.
Губы кукольника растянулись в усмешке, он приподнял свою шляпу, делая поклон. Кто же этот человек? Почему его оружие смогло так легко разрезать мои нити? Такого не бывает... Тем не менее, Дроссель не стал торопиться переходить к каким-либо действиям, его чем-то заинтересовал этот незнакомец. Возможно, его любопытство не доведет ни до чего хорошего, но противиться этому чувству не удавалось. Пока он не нападал, Кейнс вел себя лояльно по отношению к нему, но, ежели так заблагорассудится этому господину вмешаться, кукольнику придется принять вызов. Как жаль, но я, кажется, не создан для драк, я слишком нежен. но вот моя армия марионеток станет непобедимой, если только я соберу всех необходимых жертв. Дроссель одел шляпу обратно на голову, махнул рукой неизвестному господину и запел:
- Подойди же ты ко мне, ты ко мне, ты ко мне. Подойди же ты ко мне, моя милая леди. Нам пора с тобой домой, нам домой, нам домой. Нам пора с тобой домой, моя милая леди!
На удивление, девчонка поднялась с пола, завороженно смотря на блеск кольца, а потом медленно обошла мужчину, приближаясь к кукольнику. А тому только и этого надо было - он резко подскочил к ней, притянул девочку к себе, держа ее обеими руками крепкой хваткой. Теперь можно уйти, спокойно и с чувством выполненного долга перед госпожой. Однако, дверь захлопнулась прямо перед его носом. Кукольник недовольно развернул голову а 180 градусов, сердито оглядывая незнакомца.

Отредактировано Drossel Keins (2011-01-17 21:53:24)

М-да, уйти по-быстрому не получится. Кейнс вернул голову в привычное положение и повернулся всем телом к незнакомцу. Он просто проявляет поразительную заинтересованность. К чему бы это? то явно не ее отец. Дроссель продолжал прижимать к себе девочку, будто куклу. Нет, он ни за что не выпустит свою добычу из рук. Приказ есть приказ.
- Вы чересчур любопытны, сэр. - кукольник наклонил голову вниз, скрывая лицо в тени. - Меня зовут Дроссель Кейнс, и я не могу отпустить ее, раз уж кольцо ее выбрало, то девочка должна пойти непременно со мной.
Он поднял голову со щелчком, смотря прямо в глаза мужчине, совершенно не моргая. Я должен спросить, а кто же он сам на самом деле, чтобы больше не сталкиваться с этими странными типами. Кейнс еще крепче прижал к себе девочку, что у той вырвался тяжкий стон.
- А сами вы кто и какое вам дело до этой девчонки? - Дроссель безмятежно поднял брови вверх, не отводя глаз от высокого незнакомца.
После того, как он увидел его оружие в действии, то задумался над своими действиями. Не хотелось бы напороться на подобную штуку. Она пугала его почти так же, как сильный огонь в камине. Сам кукольник пользовался всегда свечами - маленьких огоньков он совсем не страшился, а вот сильное пламя держали его в сильном оцепенении. Почему этот тип просто не даст нам уйти? Кейнс пытался понять, почему ему мешают. Всегда его работа проходила идеально гладко, пока... пока он не встретил подобного человека. Посмотрев на кровать, где распласталась женщина, Кейнс лишь усмехнулся. Он понимал - она мертва.
- Вы убили женщину и теперь жаждете расправиться с девочкой? Спешу вас разочаровать, но я вам ее не отдам. Она - моя. - последнее слово он произнес с особым нажимом.
Кейнс сделал пару шагов к окну, собираясь покинуть это здание именно подобным способом. Если же незнакомец остановит его и в этот раз, то придется научить его манерам, чтобы не лезли в чужие дела. Скосив взгляд, Дроссель не удержался от мысли - а хорошая бы вышла кукла из самого высокого господина? Ему редко доводилось делать кукол-мужчин. Выглянувшая луна забралась своим призрачным светом в комнату через окно, озарив девочку в руках Кейнса. На бледной коже в глаза бросались окровавленные запястья юной леди, поскольку нити слишком впились в них, когда перерезали нити кукловода. Дроссель уже стоял одной ногой на подоконнике, вдыхая морозный воздух, но не чувствуя холода, а несчастный ребенок едва заметно дрожал от ледяного ветра, ворвавшегося в не полностью застекленное окно.

Отредактировано Drossel Keins (2011-01-17 23:12:33)

Кукольнику не было известно, кто такие шинигами, но, судя по всему произошедшему, весьма влиятельные личности. Пожалуй, они чем-то схожи с госпожой, только она дает жизнь, пытается сделать мир лучше, а они только отбирают все. Однако, привязанность к какой-то девчонке без основания начинала сердить Дросселя. Что аз принципы? Я не уступлю ее. Любой ценой, она...
- Тем не менее, вы отняли жизнь у женщины. Ну, сами посудите, на кого теперь останется эта крошка? У меня ей будет лучше. - сверкнул глазами Кейнс, встряхивая девчонку, так что ее голова бессильно мотнулась.
А он не сдается. Кажется, тоже решил твердо играть. Что ж, меня это весьма интригует, мистер Ти. Шинигами смотрел на кукольника так же твердо. Итак, столкнулись два интереса, ни один не желает уступать. Что же теперь? Для Дросселя эта ситуация была в новинку, но он твердо держал границы своих интересов, внимательно приглядываясь к Уильяму. Может, из него тоже сделать куклу? Нет, он меня чем-то заинтересовал еще...
- …вы сами бесчувственная и бессердечная марионетка, не знающая, что такое сострадание? - прозвучали эхом в полупустой комнате слова Ти Спирса.
Дроссель впервые почувствовал шипы холода и злости. Больше всего он терпеть не мог, когда его сравнивали с его творениями. Он их кукловод, он не марионетка! Безразлично посмотрев на девчонку, он спрыгнул с подоконника, небрежно опустил ее на пол, не отрываясь при этом взглядом от Уилла. Резкий взмах руками, и Ти Спирс оказался опутан нитями кукловода с плеч до пояса, руки плотно прижимались к туловищу вместе с его оружием. Дроссель усмехнулся.
- Как глубоко вы ошибаетесь, мистер. Я - человек. Я - кукловод, я делаю совершенных кукол, но они всего лишь куклы. - безразличный взгляд на валяющуюся на полу девчонку. - Я же стою над ними, только я могу повелевать ими. Они будут желать только то, что захочу я, они станут делать все в точности, что прикажу им я!
Дроссель и не думал, что его это так заденет. Он прошелся по полукругу, смотря на связанного Уилла. Ему нравилось все, что происходило. Однако он расслабился, оставив девочку без внимания. Медленно, но она приходила в себя. Она с трудом доползла до кровати, хватаясь за ножки железной кровати, как за спасательный круг. Используя кровать как опору, замученный ребенок встал на ноги, хватая с тумбочки подсвечник с горящей свечой и вилку. Ее взгляд был еще несколько мутным, но двигалась девчонка по своему желанию. Дроссель даже не заметил, как она подошла к нему и облила горячим воском, кинув в него свечкой. В сущем ужасе Кейнс отпрянул назад, в результате чего выпустил нити кукловода, он судорожно пытался избавиться от огня, охватившего его красный бант. Небольшое пламя, но оно пугало кукольника, потому что горел его костюм. Девочка исподлобья оглядела Уилла, который сбросил с себя нити и шагнул к ней, затем неловко пошатнулась, падая на пол. Потом совсем по-звериному заверещала, вонзая вилку в ботинок шинигами, а затем поползла на четвереньках к выходу, кое-как вставая на ослабленные ноги и выскочила за дверь. Дроссель, наконец, содрал с себя покореженный огнем бант, откидывая его в сторону. Белые перчатки кое-где порвались, обнажая деревянные пальцы на шарнирах. К тому же их белоснежная чистота была попрана, что весьма огорчило кукольника. Взгляды соперников пересеклись, не сговариваясь, они повернули голову к двери и ринулись в погоню.

Отредактировано Drossel Keins (2011-01-18 01:02:31)

Он не долго был одержим своим страхом. Едва кукольник отбросил от себя бант, то вновь стал готов к состязанию. Взгляд соперников длился недолго, они ринулись к двери. Кейнс добежал до двери быстрее, зацепившись рукой за косяк, чтобы его не занесло при повороте, но его грубо развернули и ударили по лицу. С тихим, но довольно сердитым шипением его отбросили на дистанцию. Дроссель тут же ровно сел, смотря на зияющий чернотой дверной проем. Его фиолетовые глаза сверкнули особенно решительно. Делай все, как Лорд велит, как Лорд велит, как Лорд велит. Делай все, как Лорд велит, моя милая леди. Он поднялся, слегка склонив голову сперва влево, потом в право. Кольцо все еще находилось на пальце этой маленькой противной девчонки, оно звало его.
- Что ж, мистер Ти, раз вы жестко решили играть...
Кукольник не спеша приближался к дверному проходу. Шаг... шаг... Стук его каблуков зловеще отдавался гулким эхом в полупустом доме. Он знал, что эти двое никуда не денутся, он будет преследовать их, куда бы те не пошли. Внизу раздавались противные хлюпающие звуки от девочки. Приблизившись к лестнице, кукольник положил руки на перила, смотря вниз. На первом этаже уже никого не было. Дроссель недовольно сощурился - играть вздумали? Дроссель спустился на несколько ступеней вниз, вновь остановился. Кольцо продолжало его звать, он их не потеряет. Кукольник прикрыл глаза, пытаясь примерно определить расстояние. Всего лишь добрались до соседнего квартала... губы растянулись в улыбке хищника, ему нравились кошки-мышки.
- Нет, нет, нет, не спешите, мистер Жнец. Я хочу растянуть удовольствие от нашей игры. - с этими словами Дроссель перепрыгнул через перила и приземлился на дрогнувший пол, присев и оперевшись левой рукой. Доски дрогнули, не выдерживая такого натиска и с треском рухнули, однако Кейнс уже стоял возле двери. Выбив ее ногой, он с наслаждением увидел, как на него упал лунный свет. Его любимица смотрела на него с высоты небес. За то время, пока троица находилась в доме, снег покрыл улочки ровным, но все равно еще достаточно тоненьким слоем. Но кукловоду не нужны были ни следы ног на снегу, ни какие-либо еще путеводители. Зов кольца - это все, что ему было нужно. Он двинулся за путниками неспешным шагом, поправляя попутно цилиндр на голове. Они остановились за этим поворотом. Чего же они ждут? Кукольник плавно выплыл из-за высокого здания и заметил беглецов. Девочка противно висла на мужчине, что-то вопя.
- Какая милая картина. Жнец, отобравший у девочки самое ценное в жизни и обрекший на муки, теперь прижимает ее к себе, будто она - его родное дитя. Не прекратишь ее мучить? - с насмешливыми нотками в голосе произнес Кейнс. - Глупышка, это он убил твою мать. Иначе, откуда ему было взяться, неужели просто заглянул в гости?
Всхлипы и рыдания усилились, они раздражали кукольника. Дроссель со щелчком наклонил голову влево, переводя взгляд на Уильяма. Кукольник твердо выполнял приказ своего хозяина, и теперь отступать не собирался. Только... зачем ему эта никчемная девчонка? Она все равно... испорчена. Очистить грязь.
- Отпусти девочку, - с угрозой проговорил Дроссель. - Вы от меня никуда не уйдете, я буду преследовать вас везде.
Кейнс пустил свои нити, царапнувшие жнеца по щеке, довольно улыбаясь. Нити, которые он направил к девочке, немного не попали в цель, потому что та дернулась. Глупая девчонка! Нити обвили запястья, а те, что должны были обхватит ее шею, лишь скользнули по ней и щеке, обхватывая ухо. Сердито дернув за эту нить, он услышал писк ребенка, у которого потекла по шее кровь из области уха. Кейнс ждал, когда же Уилл соизволит отпустить ребенка, ибо он сделает ей еще больнее.

Отредактировано Drossel Keins (2011-01-19 00:46:31)

Кейнс недовольно скривился, когда его нити вновь перерезали. Это начинало уже надоедать. Ты заставляешь меня прекратить играть с тобой, мистер Т. Спирс, и перейти к более жестоким - действительно жестоким действиям. С сожалением опустив голову, Дроссель засмеялся, в его смехе чувствовалась какая-то безнадежность и одновременно уверенность.
- Что же ты за чудовище такое?
Кукольник поднял голову, впиваясь взглядом ярко-лиловых глаз в мужчину. Я же сказал, добуду ее любой ценой! Когда на моем пути встает кто-то, уже не важно, какими методами пользоваться. Главное - исполнить волю господина. Вдруг Кейнс вздрогнул. Кольцо на его пальце! От неожиданности он даже отступил назад, но тут же спохватился и развел руками.
- Тебе не понять, Уильям Т. Спирс. Я всего лишь выполняю приказы. Это мое предназначение, как для тебя быть жнецом. - задумчиво проговорил кукольник, в сознании которого промелькнул какой-то непонятный огонек, но тут же погас. - Зачем ты так сделал? Это не для тебя колечко. Теперь придется и тебя забрать с собой.
Кейнс поднял голову вверх. Среди шорохов ночи в мрачном небе, освещаемой одной луной, послышались взмахи крыльев. Хотя, та птица и летает бесшумно, при посадке она выдала себя, но Дроссель, словно ожидая, резко вытянул левую руку вперед. На нее без промедления села небольшая птица с хищно загнутым клювом. Моя хорошая. Прилетела с новостями? У нее было пестрое кофейно-коричнево-бежевое оперение, красивые, словно следы слез, черные линии под глазами. Дроссель заботливо погладил ее по макушке, а пташка открыла клюв и пронзительно заверещала.
- Господин требует, чтобы я предоставил ему выполнение задания как можно быстрее... - Кейнс махнул рукой, сбрасывая птицу, но она нагло сделала полукруг и вернулась ему на плечо. Итак... пора начать сражение. Как будет довольна хозяйка, когда я принесу ей такую куколку.
Кукловод с помощью своих нитей взобрался на крышу дома, не сводя взгляда с мистера Спирса. Эта коса, она помешает только. Он оплел ее нитями и выдернул из рук жнеца, откидывая куда-то на крышу соседнего дома. Оба соперника проводили ее взглядами.
- Так будет честнее. И быстрее. - Дроссель выпрямился, смотря сверху вниз на шинигами. Птица опять заверещала, отчего он раздраженно повел плечом, она вспорхнула и приземлилась на карниз крыши. Битва началась. Кейнс смотрел ан шинигами с обожанием и насмешкой - больше всего ему захотелось получить его в свою коллекцию.

Отредактировано Drossel Keins (2011-01-19 15:03:54)

Пустота в душе... а есть ли у кукол души? Дроссель был уникальным созданием, наделенным неким разумом, он считал себя отнюдь не марионеткой, а настоящим человеком. Творение ангела, насколько оно было странным и своеобразным. Возможно, он стал не совсем таким совершенным, в нем таилось много изъянов, поскольку делали его на скорую руку, одновременно приложив толику изящества и грации. Главный минус марионетки - она является зеркалом души своего кукловода. Если она попадает в плохие руки, то наследует все его качества - одержимость, злость, безжалостность, некий эгоизм... Дросселю не были ведомы все эти нюансы, он считал, что все зависит лишь от него, зная, что нужно выполнить приказ господина любой ценой. Сейчас в его глазах темнела пустота, полное отсутствие какой-либо осознанности. Дроссель стал сосредоточен на своем противнике. Девчонка убегала, но сейчас кольцо сверкало на пальце этого высокого мужчины, значит, кукольнику нужен только он. Конечно, в нем копошилось сожаление, что ему помешали, а девчонка сбежала, но новая возможная кукла стоила больше, даже чем десяток таких девочек. Что было бы, если бы Кейнса дергал за нити кто-то другой? Смог бы он стать более внимательным, добрым и заботливым? Вероятность есть, куклы - очень мягкий материал, абсолютно послушные... Если бы хозяин только подарил ему душу, пожалуй, это самая великая мечта любой марионетки. В глазах Дросселя проскользнул вновь краткий огонек какого-то осознания, но умелые руки мастера сделали так, чтобы подобные мысли не задерживались в его головке.
- Очень жаль, придется, вас... заставить! - Кукольник печально опустил голову, направляя нити к Уиллу.
Они обхватили желоб водосточной трубы и выдернули его с частью черепицы, отчего под ногой жнеца не оказалось опоры. Кукловод прыгнул, забираясь на каминную трубу. Пока Спирс был занят, он мог сменить свое месторасположение и решить, что же ему лучше сделать, чтобы победить соперника. С его грозным оружием Уильям являлся весьма серьезным и грозным противником. Если кольцо на нем, то нужно попробовать зачаровать его.
- Делай все, как я велю, я велю, я велю. Делай все, как я велю, мой милый Уильям. Вмиг захочешь ты заснуть, ты заснуть, ты заснуть. Вмиг захочешь ты заснуть, мой милый Уильям.
Кукольник стоял на трубе, заведя правую руку за спину, а левую вперед в согнутом виде. Тонкий, как тростник, но непоколебимый, он стоял, не мигая смотря на жнеца. Равнодушие, жестокость. Все сделает так, как дернет за нити кукловод. Где спасение в этом густом мраке? Сколько еще невинных душ погубит он? И не позарился ли сейчас кукловод на непосильный ему кусок?

Отредактировано Drossel Keins (2011-01-19 18:41:28)

Дроссель осекся на полуслове, понимая, что его будущая кукла вновь нагло срывается с крючка. Теперь жнец не слушался его песни. Кольцо со звоном отлетело в сторону, отчего кукольник в ужасе открыл рот, а брови поползли вверх. Бриллиант Хоуп тоскливо сверкнул, откатываясь в тень здания. Кейнс сурово и осуждающе посмотрел на Спирса, вытягивая руки вперед. Грязные порванные перчатки ничуть не мешались, хотя облик и портили, но кукольник снимал их только тогда, когда занимался работой со своими куклами.
- Я не могу отступить, мистер Т. Спирс, - в голосе послышалось легкое сожаление, но Кейнс тут же нахмурился. - Вы сами решили отдать себя вместо девчонки, так что все честно. Вы выкупили ее собой. Подчинитесь.
Ответом ему стала атака грозной Косы Смерти. Ужас блеснул в глазах кукловода, но из вытянутых рук уже выпустились нити, зацепившись за трубу соседнего дома, после чего Кейнс рухнул вниз, совершая на них полет. Правда, продолжалось это недолго, поскольку секатор все же разрезал нити на своем пути. Но земля уже была совсем рядом, поэтому Дроссель приземлился на корточки, упершись руками на покрытые снегом камни улочки. Кольцо блестело за спиной Уильяма, и теперь кукловод должен был достать свое сокровище.
Тяжело ли быть куклой? Еще бы, все обращаются с тобой, как хотят. Куклы-марионетки еще ниже, чем простые пешки на шахматной доске. Возможно, именно поэтому у них нет души, чтобы они не жалели себя и не старались привнести свою лепту в творящиеся дела. Кейнс делал все ан автомате, у него даже не было развито чувство, отвечающее за самосохранение. Разумеется, он мог постоять за себя, но осознавающий себя человек давно бы ушел с поля боя, поскольку глупо связываться со жнецами. Кукольник, хоть и считал себя человеком, не был наделен той глубиной мышления и интуицией, свойственным многим людям, благодаря которым они учились на своих ошибках. Дроссель все же понимал, что, если приблизится к Спирсу, только облегчит ему задачу. Но кольцо... кольцо звало его очень настойчиво - ему не понравилось, как с ним обошлись. Кукольник встал, вытянувшись в полный рост и посмотрел на жнеца из-под тени своей шляпы. Он не знал, что ему делать, внутри не было слышно ни единого чувства, которое могло ему пригодиться. Он ждал приказа. Что мне делать, мой господин? - молча вопросил он. Забери меня! - просто кричало кольцо. Кейнс склонил голову и послушно поплелся навстречу Уиллу. Секатор вновь просвистел ему навстречу, наверняка решив, что Дроссель пошел в атаку. Кукольник немного запоздало отклонился назад, согнув ноги в коленях, при этом спина оставалась прямой. Человек бы так не смог, но все эти знаки и подсказки Кейнс не замечал, полагая, что он просто особенный человек. Секатор срезал ему слева прядь рыжих волос. Вернувшись в нормальное положение, Дроссель смотрел, как легкий пучок волос, словно перышко, взмыло с восходящим потом вверх, рассеявшись в темноте. Внезапно его сознание пронзило что-то, похожее на мутное и далекое воспоминание. Помнить он не мог, но вот глаза отчетливо запомнили тот день, когда так же слетела с его головы рыжая прядь, после чего свет померк для него, а потом неожиданно загорелся вновь. И в тот миг он уже ничего не чувствовал, не помнил... ну, и не понимал. Однако, его имя осталось с ним, отчего-то Дроссель помнил только его. И в тот миг, когда еще до темноты у него слетела прядь волос, Кейнс испытал жуткий страх. Сейчас именно это ощущение, как наваждение, парализовало его тело. Должно быть, этот ужас промелькнул в глазах кукловода, но все тут же погасло, вновь вернувшись к своему привычному состоянию. Исполнить приказ. Дроссель продолжил свой путь по направлению к кольцу, запуская нити, обхватывая водосточную трубу на доме, вырывая ее и кидая в Уилла. Пока жнец был занят, кукольник резко опустился на колени, аккуратно сгребая в свои тонкие деревянные пальчики кольцо с печально поблескивающее холодным светом камнем. Сейчас он находился спиной к жнецу, но вмиг все потеряло для Кейнса значение. Колечко у него в руках, все хорошо. Он просто вернется домой, уложит украшение в бархатную коробочку до следующего задания. Но все же, у тебя есть невыполненное задание... Дроссель призадумался. Если ему не удастся победить этого жнеца, придется отступать, после чего срочно искать новую девчонку, которая займет место в армии красивых марионеток.

Дроссель осторожно подышал на кольцо, вытирая его о край высовывающейся рубашки с правой стороны. Все хорошо, тебе ничто не угрожает. Кейнс положил кольцо во внутренний карман камзола, там ему будет спокойнее. Внезапно кукольник что-то вспомнил и резко обернулся. Никого уже не было, жнец ушел. Сокол недовольно заверещал, но Кейнс не стал его слушать, махнув рукой.
- Возвращайся домой, на сегодня хватит. Скоро это кольцо захочет найти себе нового хозяина, и тогда никаких жнецов рядом не будет. - кукловод поправил шляпу, озираясь по сторонам.
Ни девочки, ни Спирса нигде не наблюдалось. Пошатываясь, Дроссель встал. Один из каблуков на его сапогах не выдержал подобных прыжков и отломился. Не порядок. Как сильно испортили сегодня мой костюм... Я должен сшить себе более новый, более прочный... Сделав пару неосознанных шагов, Кейнс резко повернул направо и пошел неторопливо по тихой заснеженной улице. Снежинки уже прекратили свой полет, тучи рассеялись, уступая нежному свету звезд и яркой полной луне. Дроссель ощутил ее свет и задрал голову. Почему она так манит? Никаких чувств, только гипнотический взгляд, он не может отвести взгляд, а дыхание все же перехватывает. Когда-то я видел ее несколько иной. Она... прекрасна. Дроссель пошел дальше, изредка бросая свой взгляд наверх. Вскоре он перешел на бег, выходя к Темзе. Озираясь по сторонам, кукольник побежал вдоль реки по мостовой. Стало заметно, что он стремится к Соборной церкви святого Петра. В этот миг он ненадолго приобрел свободу действий, кольцо в кармане приятно приободряло его. Сейчас он чувствовал свою госпожу очень слабо, но его звала луна. И вот, он уже стоит перед входом в Вестминстерское аббатство. Ввысь в ночное небо уходили две одинаковые квадратные башни с ажурными арками. Что-то в нем манило его. Внизу Дроссель не стал оставаться, закинул свои нити на шпиль и поднялся на самый верх на одну из башен, выбрал более удобное местечко и присел. Теперь ему было удобно смотреть на свою любимицу-луну. Ах, как она была прекрасна. Внезапно Дроссель увидел вдали три моста. Один из них только строили. Великий Тауэрский мост. А тот, что был ближе к аббатству - шел с улицы Кеннон-стрит, являлся железнодорожным. Но не эти мосты мало интересовали кукольника. Самый важный для него - тот, что посередине. Лондонский мост. Раньше он был единственным, но теперь у него появились соседи. Всякий раз мост разрушался, потом возводили новый. Внезапно Дросселя необъяснимо охватило странное ощущение тоски и одиночества. Хотя, может, он просто перепутал, поскольку в чувствах плохо разбирался. Но одно знал точно - емуздесь хорошо.
London Bridge is falling down,
Falling down, falling down.
London Bridge is falling down,
My fair lady.
Take a key and lock her up,
Lock her up, lock her up.
Take a key and lock her up,
My fair lady.
В полной тишине Дроссель пел для своей красивой луны, единственной его спутнице в периоды ночной скуки. Он с грустью перевел взгляд с моста на луну и улыбнулся. До рассвета все же можно посидеть здесь, пока ночь не тревожна и медлительна, все равно у него нет работы в мастерской, поскольку девчонка сбежала... Он постарался не думать пока о лишнем, немного сосредоточиться и  попытаться... помечтать?
Легкое настроение вмиг пропало, как будто его отрезали острыми ножницами. Кейнс встал и бросил прощальный взгляд на луну и спустился с крыши на мостовую. Он вновь шел, петляя по изгибам улиц, держа курс к своей новой мастерской. Скоро город проснется, к нему в магазинчик как обычно придет много народа, дети будут тыкать пальцами на витрину, прося родителей купить им понравившуюся игрушку. Кто-то, может быть, подойдет к кукольнику, протянет ему конфетку или заберется на колени, станет рассказывать свои нелепые детские сказки.. А он будет лишь сидеть и смотреть на них, совсем как кукла, которых так много в магазине. Внезапно Дроссель остановился. В конце улицы он видел двери своей мастерской, возле которых жалобно сидел какой-то комочек. Он прищурился, узнавая сбежавшую от него девчонку и поднял руки, приготовившись выпустить свои нити марионеток.

Отредактировано Drossel Keins (2011-01-20 17:42:11)

Пальцы сжались в бессознательном движении. Теперь им снова руководил приказ господина. Если уж девчонка сама оказалась возле его мастерской, он не упустит этой возможности! Нити сорвались, устремляясь к девочке, но вместе этого обвили руки и ноги... Вновь этот жнец! Почему он мне вечно мешает! Что за напасть, словно преследует меня... Глаза Дросселя блеснули уставшей злостью. Он дернул за свои нити, подкашивая ноги Уильяма, что тот упал на землю. Однако его речи вновь задели самолюбие Кейнса.
- Что-что? Я веду себя так, как велит мне мой Лорд. Я его преданный слуга. Многие люди сейчас лишены сострадания. Я вижу, как они проходят мимо витрины, тянут своих детей, с визгом упирающихся, лишь бы им купили куклу. Кто из них испорчен больше не знаю, но они одинаково мне противны. - Дроссель спохватился, что слишком заболтался и прошел мимо Уильяма, смотря на девочку.
Она настолько ослабла, что уже еле дрожала, лишь смотрела снизу вверх, как загнанная в ловушку лань. На миг кукольник остановился, безэмоционально разглядывая ребенка. Мыслей никаких по-прежнему в голове у него не появлялось, но что же помешало ему окутать ее нитями? Эти огромные голубые глаза, словно незабудки, или, может, тоненькие белоснежные ручки с окровавленными запястьями? Или же растрепавшиеся волнистые светлые локоны, похожие на блеск луны в озере? Она смотрела на кукловода со страхом, а потом блеск в них стал мутным.
- Не мучайте меня уже, я так больше не могу, не хочу ничего, делайте что хотите! - крикнула девочка в бессильной ярости, падая на заснеженную землю, упираясь руками в камни, которыми была вымощена улочка.
Кейнс посмотрел на свои перчатки, сквозь дырки на торчащие деревянные пальцы, а потом присел рядом с девочкой. Он снял перчатку с левой руки и взял правую руку девочки. Она смотрела на все это из-под полуприкрытых век, совершенно не сопротивляясь. Дроссель приложил свою левую ладонь к правой ладони девочки, чтобы сравнить их. Его пальцы были толще и длиннее, ее маленькая ладошка спокойно умещалась в его. Однако он заметил, что у нее нет таких шарниров, сама рука мягче и... теплее? Кейнс отпустил руку девочки, продолжая с непониманием смотреть на свою. Согнув-разогнув пальцы, кукольник встал, отступая на несколько шагов назад. Ему в спину уперлось с угрозой лезвие секатора, он это сразу понял. Не обратив внимания, Дроссель отошел в сторону, опускаясь на землю на колени, а потом совсем сел, роняя голову на грудь. Раньше он не обращал внимания на эти непонятные различия между ним и другими людьми. Что же может все это значить?
- Кто же я? - Кукловод посмотрел наверх в поисках своей спутницы-луны, но она скрылась за темными тучами, несущими много снега. Их подгоняли сильные ветра, обещая скорую метель.
Кейнс вновь опустил голову, сидя абсолютно неподвижно. Пустая голова, лишенная мыслей, пыталась вырваться из плена мрачной пелены, но все эти попытки были неудачны, все равно, что соловью биться о прутья своей клетки. Но, тем не менее, в глубину его мутного сознания все равно проникли сомнения и необъяснимые факты. Ответы на вопросы он не мог найти.

Отредактировано Drossel Keins (2011-01-20 21:25:40)

Зачем вообще задумываться над чем-то? Оно тебе не нужно. Однако, марионетке таинственного Лорда хотелось просто понять, что творится. Откуда в его голове какие-то обрывки памяти и какие-то ощущения? На кукольнике не было ни одной лишней детали, выходит, эти воспоминания что-то да и означают? Как бы хотелось это понять, но... когда ты всего лишь кукла, ничего не выходит. Кейнс считал себя человеком, а теперь и вовсе не знал, что такое с ним. Я все равно человек! Кто посмеет это оспорить? Просто... мне не договаривают правду. Значит, Лорду так надо, он знает лучше. Дроссель обернулся туда, где лежала девочка. Жнец заботливо хлопотал возле нее. кукловод склонил голову на бок - заботливо... Куклы плохо знают чувства, ибо они их не испытывают, но что такое забота знала каждая, если куклу любили и заботились о ней. Больше всего игрушки счастливы,   когда их любят, играют с ними, дарят свое тепло. Печальна та марионетка, которую оставили висеть в темном углу на гвозде, пыль садится на тебя, твой костюм портится от времени и сырости, вот уже пауки сплели между тобой и углом паутину, скоро совсем станешь горсткой пыли и никто так и не вспомнит о тебе. Это был самый большой ужас для любой игрушки. Скупая слеза скатилась по щеке Дросселя. Мог ли он плакать? От тоски любая игрушка заплачет, она не хочет быть забытой и брошенной. Он отвернулся, продолжая смотреть на падающий снег. Теперь он шел обильнее, не то что в самом начале утра. Частые хлопья неслись с ветром прямо в лицо, но Кейнс не обращал внимания на погоду. Но, кажется, жнецу и девочке стало холодно. Почему я не могу ощутить холод? Кукольник взял в деревянную ладонь снег. Ничего, словно пушистый белоснежный пух.
- Дроссель? Можем мы ненадолго зайти в твой магазин?
Кукловод молчал, словно не слыша их слова. Магазин откроется только через три часа, но посетителям Кейнс частенько бывал рад... но этих клиентов он едва не убил недавно. Тишина затянулась, только вьюга начинала свирепствовать, завывая в вышине на крыше, заглядывая в печные трубы. Дверца магазина открылась со звоном колокольчика, внутри помещения загорелись свечи, а на столе заиграла шарманка.
- Заходите. - совершенно пусто проговорил кукольник.
Дроссель слышал, как Уилл вошел с ребенком внутрь, а сам остался сидеть на холодном каменном покрытии улицы. Снег ухе лежал на складках его одежды, шляпе и плечах. Кейнс всегда считал, что он должен всячески угодить своему хозяину, но так все время не мог дождаться от него приятной похвалы. Он просто делал свою работу. Теперь же кукловод пытался осознать, какую же ошибку допустил. Так и не найдя никаких ответов, он встал, пошатываясь, и зашел в свой магазинчик. Дверь закрылась за ним, громко звякнул колокольчик.

Дроссель запер дверь, поскольку магазинчик еще не открывался для посетителей. Куклы молча следили за гостями, пламя свечей колыхалось, а кукольник молча стоял, смотря на то, как жнец возится с девочкой. Кейнс не потрудился стряхнуть со шляпы и камзола снег, оставив все как есть. Девчонка была вся в слезах. Кукловод дернул рукой, проводя по щеке, где недавно трепетала на ветру слеза, но ничего не почувствовал.
- Пройдемте в мастерскую. - бросил он, открывая дверь в конце зала, и устремился по лестнице вверх, не дожидаясь мужчину с ребенком.
Этажом выше магазинчика располагалась мастерская, где кукольник создавал свои игрушки и армию марионеток. Мастерская - это некий творческий беспорядок. Вот и сейчас на столах лежали фарфоровые лица, руки, ноги, обрывки платьев, инструменты и прочие вещи. Кукольник зажег свечи и махнул рукой гостям, чтобы располагались. Как странно. Хотел убить, а теперь... Он снял перчатки, выбрасывая их в сторону, достал из кармана кольцо и бережно с любовью положил в синюю бархатную коробочку. Полежи пока здесь, скоро ты вновь отправишься искать свою жертву. Дроссель подошел к невысокому шкафчику и достал пару запасных перчаток и нацепил их на себя. Откуда-то из одной из дверей вышла девочка в бирюзовом платье и большом чепце. Кукловод недовольно покосился на нее, а потом отдал приказ.
- Принеси что-нибудь теплое, да поживее.
Девочка-кукла развернулась и ушла в другую дверь, даже не посмотрев на жнеца с девочкой. Дроссель подошел к окну, отодвигая синие занавески, проверяя луну, но тучи прочно отгородили ее. Вздохнув, кукольник забрался на стол и присел на краешек, положив ногу на ногу. Вскоре вернулась девочка-кукла, принеся что-то наподобие теплого пледа. Кейнс кивнул, чтобы она оставила его на столике и раздражительно махнул, чтобы та скрылась с глаз. Он смотрел на то, как в очередной раз грозный Спирс проявляет нежность и заботу, укутывая ребенка в плед. Дроссель тоскливо отвел взгляд, проводя пальцем по столу, после чего беря в руки нож и деревянный обрубок, и начинал его отделывать. За все это время, что они находились в мастерской, кукловод не проронил ни слова, его гости тоже сохраняли молчание. Наконец, он отложил нож в сторону, а потом сделал резкое движение рукой, привлекая внимание девочки. Кейнс кивнул и кинул ей этот кусочек дерева. Ловкие детские ладошки сжали деревянного слоника с поднятым хоботом и даже почти настоящими бивнями. Его глаза по-живому смотрели на девочку, словно этот слон только недавно приехал из Индии. Подобрав ноги, кукольник повернулся к гостям боком, обхватывая колени руками и смотря на пустующее небо. Зачем я это делаю? Она же должна стать моей марионеткой... Но, тем не менее, он не шелохнулся, все так же спокойно сидя на столе, не испытывал больше жажды обратить ее в такую же пустышку, что недавно заходила сюда.

Каждый раз, когда кто-то покупал у Дросселя куклу, ребенок счастливо улыбался, хватая за руку родителя, который оставлял деньги и забирал куклу. Получив свою игрушку, счастливое дитя прыгало вокруг папы или мамы с воплями "спасибо!", а кукольник провожал взглядом свою милую куклу, являвшейся его частичкой. Сейчас же девочка обратилась именно к нему, поблагодарила его за подаренного слоника, заставив Кейнса вздрогнуть. Он с интересом наблюдал за ребенком, придумавшей имя игрушке. С легкой завистью кукольник склонил голову на бок, изучая новое для него чувство.
- Дроссель… Спасибо. - непривычно оказалось слышать такое от того, с кем буквально полчаса назад вели небольшую битву.
Нахмурившись, Кейнс кивнул и вновь повернулся к окну. Из его окна виднелись ангел на флюгер одного из соседних домов, он держал в руках трубу. Флюгер резко покачивался в стороны под напором порывистого ветра. Улицы уже слишком замело, столько снега Лондон помнил впервые. Дроссель видел, как черные птицы, скорее всего вороны, пробиваются сквозь снег, валивший клоками. В душе кукольник ощущал нечто подобное, будто в ней была метель давно. Такая же темная, как улица, заснеженная и холодная, где нет никакой логики и понимания. И вообще, что это он сегодня такой задумчивый? Кейнс спрыгнул со стола, подходя к другому, заваленному кукольными частями тела и принялся доделывать игрушку, начатую вчера. Казалось, он совсем не обращает внимания на гостей, как девочка что-то весело щебечет Уильяму, который в свою очередь буравил взглядом спину кукольника. На самом деле тот все внимательно слушал, не упуская ни единого слова. Вскоре кукла была полностью собрана, но теперь нуждалась в одежде. Дроссель подошел к горе тканей, что-то быстро вытащил, разрежал, скрепил, стал сшивать, и через несколько минут на кукле красовалось восхитительное, хотя и простенькое платье. Глубокомысленно осмотрев свое новое творение, почему-то все же похожее чем-то на Эмили, кукольник спустился вниз, чтобы выставить ее на витрину ко всем куклам. Вернулся он не сразу, предварительно прибравшись перед приходом посетителей. Когда Кейнс поднялся в мастерскую, Уильяма и Эмили окружили три большие куклы, проявляя огромное любопытство. Кукловод рассерженно прикрикнул на них, что не звал, приказав убираться на место. Закрыв за ними дверь, он запер ее на ключ, чтобы те больше не выходили без спросу. Как-то неловко Дроссель ощущал себя рядом с Эмили и Спирсом, чувствуя каким-то чужим и не похожим на них. А он так и не разобрался со своими вопросами. В окно что-то ярко светило, отчего кукольник быстро подбежал к нему. Но это оказался всего лишь фонарь, которого он не заметил раньше. Вздохнув, он снял цилиндр и стал поправлять на нем перышки.